в 2017 году субъектами Российской Федерации запланировано проведение работ по лесовосстановлению на площади около миллиона гектаров

По сообщению Рослесхоза, в 2017 году субъектами Российской Федерации запланировано проведение работ по лесовосстановлению на площади около миллиона гектаров (в 2016 году, по предварительным данным Рослесхоза, работы по лесовосстановлению в России были выполнены на общей площади 781,1 тыс. га). В сообщении приводятся слова руководителя ведомства И.В.Валентика: "один из приоритетов Года экологии - это увеличение объемов лесовосстановительных мероприятий до объемов выбывающих лесов. Если гектар вырубают - гектар нужно восстановить. В Год экологии перед лесным хозяйством поставлена задача по лесовосстановлению на площади около 1 млн. га. И важным аспектом является качественное и своевременное выполнение работ, в соответствии с погодными и климатическими условиями".

Звучит, конечно, красиво - если не знать, как это самое лесовосстановление проводится на практике и к каким результатам приводит. А на практике лесовосстановление в том виде, в каком оно сейчас в нашей стране проводится, вообще никак не влияет на количество (площадь) лесов, и практически никак не влияет на их качество (породный состав, продуктивность, устойчивость, рекреационную привлекательность и т.д.).

На количество (площадь) лесов оно и не должно, и не может влиять. Любой свободный от деревьев участок на месте леса (вырубленный, сгоревший, вываленный ветром, съеденный короедом и т.д.) в лесной зоне, за исключением мест с экстремальными почвенными или климатическими условиями (высокогорий, лесотундры, скальных обнажений), сам собой быстро зарастает лесом - в первую очередь так называемыми "пионерными" деревьями, идеально приспособленными к заселению открытых участков - березой, осиной и им подобными. Для этого никакое лесовосстановление не нужно - природа все делает сама, причем быстрее, чем это может сделать человек. Лесовосстановление проводится для получения леса определенного качества - прежде всего того породного состава, который нужен людям. В подавляющем большинстве случаев это замедляет появление нового молодого леса, поскольку для того, чтобы деревья ценных для человека пород (обычно это сосна, ель, лиственница, дуб и немногие другие), их приходится освобождать от конкуренции с более быстрорастущими пионерными породами - путем скашивания или рубки их поросли. Соответственно, в результате лесовосстановления ценный для человека лес, состоящий из нужных ему деревьев, вырастает медленнее, чем вырос бы лес из быстрорастущих пионерных деревьев, обычно для человека менее ценных.

Но лесовосстановление в том виде, в каком оно проводится в нашей стране сейчас и в большинстве регионов проводилось раньше (на протяжении многих десятилетий), практически не влияет и на качество вырастающих в конце концов лесов. Дело в том, что лесовосстановление в узком смысле слова (то, о котором говорит руководитель Рослесхоза) - это лишь первый шаг, направленный на выращивание ценного леса. После него необходимо проводить уход: сначала агротехнический - защищать молодые деревья ценных пород от конкуренции с травянистой растительностью, потом осветление - защищать их же от конкуренции с порослью быстрорастущих пионерных деревьев, и в конце концов прочистку - дальнейшую защиту от конкуренции с пионерными деревьями, и формирование молодого леса оптимальной густоты. Вся эта последовательность действий занимает обычно полтора-два десятилетия, в северных лесах до трех; в результате получается лес того состава и качества, ради которого проводилось лесовосстановление. Если же завершающие этапы этого процесса не выполняются, или выполняются плохо - результаты всего, что сделано ранее, пропадают, ценные деревья оказываются под пологом быстрорастущих пионерных, и в конце концов вырастает практически точно такой же лес, какой вырос бы естественным образом, вообще без каких-либо действий со стороны человека.

"В лучшем случае" означает в этом контексте лишь то, что здесь можно увидеть результаты лесовосстановления - эти растущие рядами чахлые елочки под пологом молодого березового леса (в большинстве случаев и их в сколько-нибудь значимом количестве не находится). Этот лес выглядит вполне симпатично - но точно такой же молодой березовый лес вырос бы на этом месте и в том случае, если бы никакого лесовосстановления не проводилось; вся эта береза насеялась сама, самым естественным образом. Из этих молодых елочек рано или поздно разовьется еловый древостой, который через сотню лет сменит сравнительно недолговечную березу - но обычно за сотню лет под пологом березняка ель успевает насеяться сама, если вокруг есть хоть какие-то источники ее семян. То есть такое лесовосстановление в подобных случаях не дает вообще ничего - это лишь ритуал, обряд, призванный чуть-чуть облагородить облик варварского лесопользования.

Конечно, примеры качественного воспроизводства лесов в нашей стране есть - в отдельных регионах малолесной зоны, где смогли сохранить работающие элементы лесного хозяйства, или у отдельных необычных арендаторов, или на единичных опытно-показательных участках. Но даже в сумме все такие примеры в масштабах страны погоды не делают - на них в лучшем случае приходятся первые десятки тысяч гектаров эффективно восстановленных лесов в год, а уж никак не миллион.

Это значит, что если не поменять подход к лесовосстановлению и лесовыращиванию (то есть не поменять правила, систему финансирования, систему мотивации предприятий и работников и многое другое, не обеспечить подготовку нужного количества квалифицированных кадров) - результат лесовосстановления в честь Года экологии на площади в миллион гектаров окажется близким к нулю.

Таким образом, фактически речь идет о том, чтобы отметить Год экологии миллионом гектаров почти чистой липы - не в смысле дерева, а в смысле обмана себя, страны и будущих поколений ее жителей.